Есть и/или любить: ультиматум булимии

Я никогда бы не подумал, что наша история закончится вот так. Так неожиданно для меня,и так ожидаемо для врача психиатра. Я не хотел и отказывался видеть ее больной, отказывался видеть изменения, которые происходили в нашей жизни. Но, как выясняется, я не один такой и «наш случай вовсе не уникален». Я себя чувствовал и вел так, как, пожалуй, любой, впервые столкнувшись с таким кошмаром. Я был уверен, что это временно, что все пройдет само собой и пытался сохранить то, что было. Хотя все рушилось… Мы женаты 3 года. И я могу без малейшего колебания сказать, что это было счастливейшее время в моей жизни.Мы гуляли, ели, путешествовали. Ругались и тут же мирились. Мы ходили в театры, играли в твистер, пили вино. Она готовила мне свою любимую еду, я ей готовил – свою. Она смеялась, и я смеялся вместе с ней. Я настолько был доволен нашей жизнью, что не сразу заметил, что все чаще улыбаюсь яодин…Я чувствовал приближение чего-то страшного, как ждут цунами после землетрясения на острове. А потом все закончилось. Все чаще она начала просить оставить ее в покое и раздражаться на обычные вопросы.Я думал, что она стала уставать на работе и предлагал ей поискать что-то еще. В ответ я получал новую порцию раздражения. И, ставя себя на ее место, понимал, что, наверное, на подобные предложения я реагировал бы так же. Ее кожа заметно потускнела, исчез румянец, глаза перестали сиять, а лицо стало выглядеть отекшим. «Это от переживаний и недосыпа, она слишком часто нервничает», - говорил себе я, и старался давать ей возможность побыть наедине с собой и отдохнуть. Она была бледной, а глаза выглядели воспаленными,как будто бы она недавно плакала. Но нет, она говорила, что не плакала, а просто устала. Она больше не целовала меня, на прощанье. И просила не забирать ее с работы.Я всему находил оправдания – стресс, экология, ритм жизни, неурядицы на работе. Я гнал от себя тревожную мысль о том, что она могла меня разлюбить, как это бывает во многих парах. «Любовь длится три года», - навязчиво кружилось у меня в голове, и я пытался просто переждать этот кризис отношений. Она была всегда в себе и, казалось, что ей так лучше. Хотя я чувствовал, что она страдает. Я это чувствовал, но не понимал… Я так долго ничего не понимал. Она подолгу закрывалась в ванной, много читала и спала. Мы больше не гуляли и никуда не ходили. Она сидела дома. И, как мне кажется, лишь, из страха быть уволенной, ходила на работу. Хотя раньше ее работа ей нравилась. Она отгораживалась от меня все сильнее. Мы почти перестали разговаривать. На любые мои вопросы, она реагировала как психопатка. Чем больше я пытался выяснить, что с моей женой, тем дальше от меня она старалась «убежать». Что с ней? Почему она так изменилась? Когда она начала мне врать? Или она врала мне с самого начала, а сейчас стала такой, какая она есть на самом деле? Любит ли она меня до сих пор? И любила ли вообще? Эти бесконечные вопросы крутились в моей голове, а я даже не мог их ей задать, потому что знал –от них будет только хуже. Будет хуже и мне, и ей. Знаете, что я долго упускал из виду и чему не придавал значение? А ведь это оказалось ответом на все мои вопросы. Как жаль, что я так долго не мог этого заметить. Мы перестали есть! Точнее, мы перестали есть ВМЕСТЕ. Я вообще не видел, как она ест. Я ел один, а она «простоне хотела», или «уже поела», или «поест попозже». И я в это верил. До сегодняшнего момента я и подумать не мог, что еда – это повод для вранья. Она ничего не покупала себе: ни новую одежду, ни косметику, ни украшения. Она ничего не покупала в дом. Но деньги у нее уходили ежедневно. Как она это объясняла? Никак! Это, как она говорила,«просто я к ней цепляюсь». Моя милая девочка… Только теперь я понимаю, как тебе было больно и тяжело. Но знаете, тогда, в какой-то момент я поймал себя на мысли, что чувствую ненависть к ней.Но нет… Я же ее люблю, я не могу ее ненавидеть… И эта мысль тут же породила во мне вину. Я запутался, и понял, что я бессилен. Я не знал, чем я могу помочь ей. И чем я могу помочь нам. Она заставляла меня чувствовать себя слабым. Я долго не знал, где скрывается тот враг, который уничтожает нашу счастливую жизнь. И как оказалось, она и сама долго не признавалась себе в существование этого врага. Что уж говорить обо мне? Было много знаков. Но когда ты даже не знаешь о том, что еда может быть болезнью, ты не знаешь, как читать эти знаки. Шоколадки с кексами в прикроватной тумбочке, забитое доверхупустыми упаковками от еды мусорное ведро, сотни открытых вкладок на ее планшете по питанию, калорийности, диетам. И абсолютно пустой холодильник, который я накануне доверху забил продуктами. Эх… Если бы ты только сама рассказала мне… Все могло бы у нас быть по-другому. А я ничему не придавал значения! Я закрывал на все глаза, а она страдала… Но все таки наступил момент, когда я узнал.Нет… сначала увидел всю правду, без прикрас и оправданий. Вернувшись как обычно вечером с работы,я нашел ее в туалете, возле унитаза,в смердящей луже рвоты, с окровавленными пальцами рук и порванными уголками губ. С отекшим бледным лицом. Без сознания. А на кухне творилсяхаос:пакеты от пирожных, конфет, гамбургеров, картошки фри… Как будто на нашей кухне в спешке только что поело человек десять и не успело замести следы.Хаос, беспорядок и грязь. Я не верил - не мог и не хотел. Такой оказалась правда. Она обжиралась, а потом вызывала рвоту. Уже в больнице, еле придя в сознание, она извинялась. Она извинялась и плакала. Казалось, ей до сих пор нечего мне сказать, как и тогда, в самом начале. И она постоянно спрашивала, люблю ли я ее так же как раньше. А я не знал, что ответить… Моя маленькая девочка, как я могу любить тебя, если ты сама отказалась от любви к себе? Я давал тебе свою любовь… Но ты разучилась ее принимать. В тебе не осталось места для любви. Ни для моей любви, ни для любви к себе, ни для любви к жизни. В том месте твоей души, где раньше копилась вся эта любовь, сейчас лишь зудящая пустота, которую ты время от времени пытаешься забить едой, чтобы буквально почувствовать вкус жизни. А потом испытываешь раздирающее чувство вины, стыда и угрызений совести. И в очередной раз понимаешь, что пустота все же лучше. С нею хотя бы можно существовать. И ты идешь в туалет, привычным движением руки вызываешь рвоту, чувствуешь пустоту в желудке и радуешься, что это закончилось. А потом приходит та самая внутренняя пустота, и все поновой. А ведь я мог помочь. Я мог дать тебе все. Я мог спасти тебя, но ты предпочла медленно умирать.

Фото: https://kate-the-libra.tumblr.com